Неточные совпадения
Начинает тихо, нежно: «Помнишь, Гретхен, как ты, еще невинная, еще ребенком, приходила с твоей мамой в этот собор и лепетала
молитвы по старой книге?» Но песня все сильнее, все страстнее, стремительнее; ноты выше: в них слезы, тоска, безустанная, безвыходная, и, наконец, отчаяние: «Нет прощения, Гретхен, нет здесь тебе прощения!» Гретхен хочет молиться, но из груди ее рвутся лишь крики — знаете, когда судорога от слез в груди, — а песня сатаны все не умолкает, все глубже вонзается в душу, как острие, все выше — и вдруг обрывается почти криком: «
Конец всему, проклята!» Гретхен падает на колена, сжимает перед собой руки — и вот тут ее
молитва, что-нибудь очень краткое, полуречитатив, но наивное, безо всякой отделки, что-нибудь в высшей степени средневековое, четыре стиха, всего только четыре стиха — у Страделлы есть несколько таких нот — и с последней нотой обморок!
И вот, может быть, с другого
конца земли вознесется ко Господу за упокой его и твоя
молитва, хотя бы ты и не знал его вовсе, а он тебя.
Молится Мироне год за годом,
Дуб-от молодой стал до облака,
С желудя его густо лес пошел,
А святой
молитве всё нет
конца!
Родиона Антоныча насильно уложили рядом с Лаптевым и заставили зацепить ногой барскую ногу. Бедный Ришелье только сотворил про себя
молитву и даже закрыл глаза со страху. Лаптев был сильнее в ногах Прейна, но как ни старался и ни надувался, — в
конце концов оказался побежденным, хотя Родион Антоныч и не поставил его на голову.
О мати-пустыня! прими мя кающегося и сокрушенного, прими, да не изыду из тебя вовек и не до
конца погибну!"И что ж, сударь! едва лишь кончил он
молитву, как почувствовал, что страсти его внезапно укротились, и был он лют яко лев, а сделался незлобив и кроток яко агнец.
Только что начал он руки на
молитву заводить — смотрит, ан в самом кумполе свет, и голубь на него смотрит!» Вот с этих пор я себе и положила: какова пора ни мера, а
конец жизни у Сергия-троицы пожить!
Он мыл руки, потом
концы пальцев, брызгал воду и бормотал слова
молитвы, а девушка, видно, вспомнила что-то смешное и глядела на брата, который подошел к столу и ждал, покачиваясь на каблуках.
Хаджи-Мурат, оправив на себе пистолет за спиною, подошел к разложенным женщиной подушкам и, запахивая черкеску, сел на них. Старик сел против него на свои голые пятки и, закрыв глаза, поднял руки ладонями кверху. Хаджи-Мурат сделал то же. Потом они оба, прочтя
молитву, огладили себе руками лица, соединив их в
конце бороды.
Конца бабушкиной
молитвы Нюша не могла никогда дождаться и засыпала сладким сном под мерный шепот бесконечных канунов.
В
конце книги
молитвы, заповеди и краткая священная история с картинками. Особенно эффектен дьявол с рогами, копытами и козлиной бородой, летящий вверх тормашками с горы в преисподнюю.
Дети начали кланяться в землю, и
молитва, по-видимому, приходила к
концу. Дорушка заметила это: она тихо встала с колен, подняла с травы лежавший возле нее бумажный мешок с плодами, подошла к окну, положила его на подоконнике и, не замеченная никем из семьи молочной красавицы, скоро пошла из садика.
При
конце этой
молитвы двое старших детей начинали немного тревожиться. Они розняли свои ручонки, робко дотрагивались до белых рукавов Жервезы и заглядывали в ее глаза. Видно было, что они ожидали чего-то, и знали чего ожидают.
— Пытать так пытать, — подхватили казаки и обступили хозяйку; она неподвижно стояла перед ними, и только иногда губы ее шептали неслышно какую-то
молитву. К каждой ее руке привязали толстую веревку и, перекинув
концы их через брус, поддерживающий полати, стали понемногу их натягивать; пятки ее отделились от полу, и скоро она едва могла прикасаться до земли
концами пальцев. Тогда палачи остановились и с улыбкою взглянули на ее надувшиеся на руках жилы и на покрасневшее от боли лицо.
К груди хранительной прижалась,
Молитвой ужас заглуша,
Тамары грешная душа.
Судьба грядущего решалась,
Пред нею снова он стоял,
Но, боже! — кто б его узнал?
Каким смотрел он злобным взглядом,
Как полон был смертельным ядом
Вражды, не знающей
конца, —
И веяло могильным хладом
От неподвижного лица.
И двенадцать тысяч человек обнажили головы. «Отче наш, иже еси на небеси», — начала наша рота. Рядом тоже запели. Шестьдесят хоров, по двести человек в каждом, пели каждый сам по себе; выходили диссонансы, но
молитва все-таки звучала трогательно и торжественно. Понемногу начали затихать хоры; наконец далеко, в батальоне, стоявшем на
конце лагеря, последняя рота пропела: «но избави нас от лукавого». Коротко пробили барабаны.
Учителя немецкого языка, все как на подбор, были педантичны, строги и до смешного скупы на хорошие отметки. Их ненавидели и травили. Зато с живыми, веселыми французами жили по-дружески, смеялись, острили на их уроках, хлопали их по плечу. Если французский язык был в начале и в
конце классных занятий, то особенным шиком считалось вместо
молитвы до и после ученья прочитать, например, «Чижика» или «Эндер бэндер козу драл».
И он дочитал до самого
конца всю
молитву, старательно отчеканивая каждый звук.
Старик поднимается и начинает молиться на восток. Яша, покончив с быком и поставив в угол лопату, становится рядом с ним и тоже молится. Он только шевелит губами и крестится, отец же громко шепчет и
конец каждой
молитвы произносит вслух и отчетливо.
–…и жизни будущего века аминь! — говорит громко старик, втягивает в себя воздух и тотчас же шепчет другую
молитву и в
конце отчеканивает твердо и ясно: — и возложат на алтарь твой тельцы!
Расспросам Насти не было
конца — хотелось ей узнать, какая белица сарафан к праздникам сшила, дошила ль Марья головщица канвовую подушку, отослала ль ту подушку матушка Манефа в Казань, получили ли девицы новые бисера́ из Москвы, выучилась ли Устинья Московка шелковы пояски с
молитвами из золота ткать.
— Много может
молитва праведника, — с набожным вздохом промолвила Аксинья Захаровна. — Един праведник за тысячу грешников умоляет… Не прогневался еще до
конца на нас, грешных, Царь Небесный, посылает в мир праведных… Вот и у нас своя молитвенница есть… Сестра Патапу-то Максимычу, матушка Манефа комаровская. Может, слыхали?
От лихого чарованья на нее, бедную, ветры буйные со всех
концов наносят тоску тоскучую, сухоту плакучую, и ту тоску и ту сухоту ни едой заесть, ни питьем запить, ни сном заспать, ни думами развеять, ни
молитвой прогнать…
— Совсем было побывшилась, Марко Данилыч, с часу на час смертного
конца ожидали… Ну, да услышал-таки Господь грешные наши
молитвы — поднял матушку, оздравела, — сладким голоском отвечала Аркадия.
Слова
молитвы произносил он тихо, но явственно, так что голос его отчетливо был слышен во всех
концах древнего храма.
Вместе с чувством исполняющейся полноты времен и надвигающегося
конца не загорится ли в сердцах новая
молитва и пророчественное вдохновение — о воскресении?
Из человеческого сердца должна исторгнуться
молитва конца: ей, гряди, Господи Иисусе!
Молитва конца: ей, гряди, Господи Иисусе! в своей конкретной полноте не включить ли в себя и этого вопля твари?
Затем в палатках богатых ревнителей древлего благочестия и в лавках, где ведется торговля иконами, старыми книгами и лестовками, сходятся собравшиеся с разных
концов России старообрядцы, передают друг другу свои новости, личные невзгоды, общие опасенья и под
конец вступают в нескончаемые, ни к чему, однако, никогда не ведущие споры о догматах веры, вроде того: с какой лестовкой надо стоять на
молитве — с кожаной али с холщовой.
— Какие, ваше высокоблагородие, у нас попы по нынешним временам!.. Сами изволите знать. На всю-то Россию, может, двое либо трое осталось, — сказал Чапурин. — Кто-нибудь из домашних прочитает
молитву над покойником, и дело с
концом.
В столовой глаза Дуни слипались, точно в них песком насыпало. Сквозь непреодолимую дремоту слышала девочка, как пропели хором вечерние
молитвы, видела, как в тумане, беспокойно снующую фигуру эконома, перелетавшего как на крыльях с одного
конца столовой на другой.
В 9 часов утра в класс вошли начальство и экзаменаторы-ассистенты. После прочитанной
молитвы «Пред ученьем» все разместились за длинным зеленым столом, и отец Филимон, смешав билеты, начал вызывать воспитанниц. Он был в новой темно-синей рясе и улыбался ласково и ободряюще. «Сильные» вызывались в
конце, «слабых» же экзаменовали раньше.
Фрейлейн Генинг, Булочка или Кис-Кис, как ее прозвали институтки, вышла из своей комнаты, помещавшейся на другом
конце коридора, около девяти часов и, не дожидаясь звонка, повела нас, уже совсем готовых, на
молитву. Дежурная пепиньерка Корсак, миниатюрная блондинка — «душка» Мани Ивановой, — особенно затянулась в свое серое форменное платье и казалась почти воздушной.
Потом едва только к
концу, и то лишь полагаясь на всемогущую благодать божию и на воспособляюшую силу
молитв председящих святителей, они «приемлят и ни что же вопреки глаголят».
«Что же это?.. И крест с
молитвой на нее не действует, — мысленно соображала Антиповна. — Или, быть может, — напало на нее утешительное сомнение, — не колдовство тут и бес ни при чем, просто замуж ей пора, кровь молодая играет, бушует, места не находит… Доложить надо Семену Аникичу, он ей вместо отца, пусть отпишет в Москву жениху-то… Один
конец сделать, а то изведется дотла ни за грош, ни за денежку…»
«Поздно… — пронеслось в голове Хвостовой. — Впрочем, она умерла не от известия о смерти сына, а от известия о его преступлении… Она там будет молиться за него и Господь по
молитве матери даст ему силу совершить подвиг исправления до
конца…»
Поговорив с ней еще несколько времени, он оставил ее почти совершенно спокойною за судьбу ее ненаглядного жениха. Весь остальной день и почти всю ночь Яков Потапович провел в горячей
молитве, прося у Бога сил довести до
конца задуманное дело.
Да о довольстве Александр Иваныч и не думал, лишь бы к истечению года
концы с
концами свести, да ложась спать, благодарить Бога, что услышал
молитву его: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь… и не введи нас во искушение».